Главная

Уроки

Методика

Публикации

Мой класс

Суд над господином Чичиковым.



(Действие происходит в параллельно-перпендикулярном мире.
Автор предупреждает: все совпадения с реальными лицами умышленны.)

Секретарь. А теперь представим суд над Чичиковым, который происходит где-то там (неопределённый жест рукой), скажем… ну,… не в нашем административном округе. Действующие лица: (знакомит с действующими лицами по мере их выхода и рассаживания по местам) Обвинитель, Защитник, П.И. Чичиков, Чорт де знает кто (он в лохмотьях), Новый русский (новый русский не появляется). Куда он опять подевался?

Новый русский (выбегает на сцену из зала). Да, здесь, я здесь!

Секретарь. Все в наличии. Встать, суд идёт!

(Входит судья в шапке ушанке, одно «ухо» шапки свисает)

Секретарь (докладывает). Ваша Честь! Подсудимый, обвинители и защитники на месте и готовы к судебному заседанию.

Судья (прикладывая ладонь к уху). Ась?

Новый русский. Да он глухой, в натуре!

Чорт де знает кто. Если Фемида - с повязкой на глазах, то и судья должен быть слеп. А слепой и глухой судья - великое достижение в области правосудия. Представьте себе, имеются прецеденты. Помнится, в басманном суде…

Судья (глядя на него). А енто хто?

Секретарь (шепчет на ухо).

Судья (удивленно). Ты глянь…. Ну и ладушки… (Стучит молотком) Судебное заседание под председательством меня считаю открытым. (Читает с трудом). Слушается дело Чичикова Павла Ивановича в скобках гегелевского …

Секретарь (поправляет). Гоголевского.

Судья (покорно). Гоголевского.…  А причём тут Гоголевский?

Новый русский (не выдерживает). Писатель был такой, пень.

Судья. Ась? А ежели писатель, тады так и пишите: писатель Гоголевский. Не понимаю я.… А пошто тады здеся Чижиков?

Секретарь. Чичиков.

Судья (согласно). Ну, нехай себе Чичиков. А где Гоголевский?

Чичиков (вставая). Умер.

Судья Царствие ему небесное (крестится).

Чорт де знает кто. Чтоб у тебя руки отсохли!

Судья (многозначительно). Тот сбёг, а Чичиков, значится, все взял на себя… (читает дальше) обвиняется в том, что занимался спекуляцией, казнокрадством, взяточничеством, контрабандой и другими противозаконными действиями и авантюрой. Подсудимый, ведь правильно всё, ведь верно всё? Ведь признаёшь себя виновным?

Чичиков. Я…

Защитник. Ваша честь, обвиняемый себя виновным не признаёт, противозаконных действий не совершал

Чорт де знает кто. Подзащитный агнец невинный…

Новый русский. Лебедь подстреленный…

Судья (растерянно). Лебядь, гришь, стрельнутый? А тута написано казнокрад, мол, и всё такое... Ну, нехай прокурор скажет.

Обвинитель. Я предлагаю сначала допросить обвиняемого. Пусть расскажет свою биографию. Я полагаю, мы услышим много гнусного.

Судья. Пущай говорит. (В процессе монолога Чичикова он засыпает)

Чичиков. Родился в семье бедного дворянина, затем отец отправил меня в училище. При расставании отец оставил мне полтину меди и умное наставление. Он посоветовал угождать учителям и начальникам, не водиться с товарищами, дружить только с богатыми, никого не угощать, а стараться, чтобы меня угощали. А ещё он сказал: «… Больше всего береги и копи копейку. Эта вещь надёжнее всего на свете. Товарищ или приятель тебя надует и в беде первый тебя выдаст, а копейка не выдаст, в какой бы беде ты не был. Всё сделаешь, всё прошибёшь копейкой».

У меня не оказалось особых способностей к какой-нибудь науке. Из данной отцом полтины я не издержал ни копейки, напротив сделал к ней приращение. Меня угощали товарищи, я никого не угощал, зато припрятав угощения, продавал им же. Я слепил из воску снегиря, выкрасил его и выгодно продал. Два месяца я возился с мышью, научил вставать на задние лапы и ложиться по приказу, затем продал выгодно. Я перепродавал съестное своим товарищам. Так накопил мешочек монет, зашил его и стал копить другой.

Учитель наш был большим любителем тишины, и я это сразу понял. Я сидел тихо, почти не шевелясь во всё время класса, хотя меня щипали и толкали сзади. Я первым бросался подать ему треух, я по три раза старался попадать ему по дороге, здоровался и снимал шапку. Хотя я учился посредственно, при выпуске получил аттестат и книгу с золотыми буквами за примерное прилежание и благонадёжное поведение.

Чорт де знает кто (громко). Проснитесь, граф, вас зовут из подземелья!

Судья (просыпаясь). Слушаюсь, товарищ Берия!.. Что? Где? (Придя в себя). Слово предоставляется прокурору.

Обвинитель. Чичиков хорошо усвоил наставления отца и занялся спекуляцией. Он спекулировал с умом: высовывал из-под скамьи булочку или пряник, когда богатенького товарища начинало тошнить от голода. Он и деньги брал с товарищей в зависимости от их аппетита.

Новый русский. Это же крысятничество, утюг ему в брюхо!

Чорт де знает кто. Ошибаетесь, мой криминальный друг. Ваши слащавые демократы это называют здоровой коммерцией. А деньги всегда брали в зависимости от аппетита. И давали на лапу в той же зависимости.

Судья. Кады я был председателем особого совещания при НКВД, я таких вот голубей сизомордых…

Секретарь. Сизокрылых.

Судья. ...сизокрылых без всяких там адвохкатов, вжик!.. на 10 лет  в Соловки. Хорошее было время! Героическое!

Обвинитель (с надеждой). Может, и его в Соловки?..

Судья. Щас нельзя. Щас… ета… презе… переземупция.

Секретарь. Презумпция.

Судья (брезгливо). Понапридумывали ентилихгенты!

Обвинитель. Чичиков корыстолюбив с детства. Он и дружить не умел, не было у него близкого друга. Мешочек с деньгами заменил ему дружбу, честь и совесть. Чичиков проявил уже в школьные годы низость души. Он умело использовал недостатки учителя и учеников, подхалимничал и получил аттестат, хотя был серой посредственностью.

Чорт де знает кто. Нынче другая мода. Папаша едет с калымом в горный аул и приобретает у гостеприимных джигитов некий сертификат знаний для своего недоросля. Называется сертификат ругательно, то ли ОГО, то ли ЕГЭ. Недоросль в дамках - в престижном заведении, а товарищи его продолжают честно грызть гранит науки. И неизвестно попадут они в престижное заведение или нет, хотя, конечно, нет, не попадут, если честно грызть – не попадут.

Судья. Ты хто? Араквул?

Чорт де знает кто. Чтобы слыть оракулом в России, достаточно быть хроническим пессимистом. Каюсь, таковым не являюсь.

Судья (гневно). Тады не лезь. Понаприехало тут, понимаешь… (успокаиваясь). А теперича пущай защита говорит.

Защитник. Вы все услышали каким было начало жизненного пути Чичикова. Рос в бедной семье, лишенной всяких удовольствий, выброшен в жизнь с полтиной в кармане. Как ему жить? Кто ему поможет? Ему приходилось надеяться только на себя. Занялся мелкой спекуляцией, но кто от этого пострадал? Они тратили их, как хотели, не умели беречь, экономить. Павлуша тоже мог бы истратить полтинник, но ещё ребёнком умел отказывать себе во всём. Он знал, что в будущем ему самому придётся пробивать дорогу в жизнь.

Новый русский (с распальцовкой). И весь он в белом, сиротинушка. Я ща рыдать буду, век статуи Свободы не видать!

Защитник. Чичикова обвиняли в угодничестве, подхалимстве. Но ведь учитель сам принуждает детей к этому. Это он говорил: «Способности и дарование вздор: я смотрю только на поведение». Чичиков не обладал большим умом, поэтому и приходилось ему приспосабливаться к требованиям учителя. Учитель получил горький урок, когда его выгнали из училища. Но ведь он сам воспитал такого ученика.

Новый русский. Школа виновата. Железобетонно!

Судья (перебирая бумаги). Тута ета… прокуратура, понимаешь, интересуется… как ты, ета, повытчиком, значится, што ли, был ан нет?

Новый русский. А это что за шняга я не вкуплюсь?

Чорт де знает кто. На твоём языке «шестёрка при судаке».

Чичиков. Я узнал, что у повытчика есть дочь, старая дева, рябая и некрасивая. Я принялся ухаживать за ней, и сердце старого начальника дрогнуло. Я перебрался к нему, он выбил мне место повытчика. Но как только я получил это место, то сразу съехал от него, и больше не стал ухаживать за его дочерью.

Обвинитель. Какой подлец! Обидел девушку, посеял надежду в её душе и обманул.

Судья (Обвинителю). Ты… ета, значится, в суде, понимаешь, неентелихгентными словами того… запрещено.

Чорт де знает кто. Оскорбить человека можно мягче, назвав его, допустим, гугенотом…

Новый русский (радостно). Ага, или козлом!

Чичиков. Сам дурак!

Чорт де знает кто. Господа, не надо дешевых инсинуаций! Вы же не в Думе!

Обвинитель. Чем вы занялись потом?

Чичиков. Я возглавил комиссию по строительству казённых учреждений, но приехал новый начальник, нас чуть было не отдали под суд. И всё потому, что я построил себе особняк за городом, но это всё якобы на нечестно заработанные деньги.

Обвинитель. Чичиков обокрал Казну. Деньги, отпущенные на казённый дом, истратил на строительство собственного.

Защитник. Но разве один Чичиков был мошенником? Новый начальник разогнал комиссию, прогнал Чичикова, а сам очутился в руках еще больших мошенников. Уж не само ли общество построено на лжи и обмане? Почему в нём вольготно чувствуют мошенники?

Чорт де знает кто. Право, стоит съездить на Рублёвку, чтобы убедится - нет никакого казнокрадства, есть только старый народный обычай - обустраиваться за счёт казны.

Новый русский (жалуется). А на меня телегу катили: бандит, мол, ваш депутат и ворюга… А я чё? Я ничего. Я – согласно народному обычаю…

Обвинитель. С какой целью, вы поступили на службу в таможню?

Чорт де знает кто. Тоже мне Великая теорема Ферма!

Чичиков. Эта служба всегда была тайным предметом моего помышления. Я видел, какими заграничными вещами обзавелись, таможенные чиновники, какие фарфоры и батисты пересылали кумушкам, тётушкам, сестрам.

Новый русский. Гадом буду, ничего не изменилось! Это тоже обычай?

Чорт де знает кто. Тенденция, мой любознательный друг, а, может, добрая традиция.

Чичиков. Мне повезло, я был принят служить на таможню, О, с каким рвением я приступил к службе. Через границу невозможно стало переправлять товары. Не было от меня житья контрабандистам. Я ничего не оставлял себе: честность и неподкупность были замечены начальством. Вскоре меня повысили в чине и дали неограниченные права в поисках контрабанды. И тогда я вступил в сговор с контрабандистами и помог им переправить брабантские кружева под двойными тулупчиками барашков. Три-четыре бараньих перехода позволили мне сколотить капитал в полмиллиона. Но ссора с товарищем сгубила дело.

Новый русский. А прав был папаша, типа: «Товарищ первый выдаст».

Чичиков. Пострадали мы сильно, у нас отняли все деньги, конфисковали имущество, отдали под уголовный суд. Я еле-еле вывернулся: где лестью, где подкупом, где трогательной речью. Но смог и деньжонок припрятать, дюжины две голландских рубашек, еще остались у меня бричка и лошадь.

Чорт де знает кто. Вот тебе и серая посредственность!

Обвинитель. Мы еще раз убедились, что за внешней благопристойностью скрывается морально нечистоплотность. Он снова преследует только личные интересы. Нажиться – заветная мечта господина Чичикова. Он осознаёт, что наносит ущерб отечеству, пропуская контрабанду. Моральные принципы он подчиняет материальным, а его притворство беспредельно.

Защитник. Не слишком ли сурово? Разве Чичиков не видел, как наживались таможенные чиновники? Из конфискованных у контрабандистов вещей они сколачивали немалый капитал. Да и родственникам немало перепадало от них. А Чичиков пошёл воровать по крупному, чтобы быстрее разбогатеть и стать достойным человеком. Мы не можем осудить человека общества, которое признаёт лучшими и достойными людьми только тех, кто имеет состояние, сколотил капитал.

Чорт де знает кто. Подзащитный, выражаясь стильно, есть продукт своего времени, своеобразный, но не лишённый положительных черт. Заметьте: он прислушивается к наставлению своего родителя, что весьма похвально; выполняет требования учителя – опять неплохо; дрессирует мышь, лепит снегиря, и если кто назовёт это нетрудовыми доходами, того я осмелюсь обозвать гнусным наветчиком; далее, он трудится не щадя своих сил и здоровья - трудоголики ценимы и уважаемы в современном обществе, а пытливый и авантюрный ум – не есть ли суть достоинства государственных мужей и респектабельных руководителей?

Судья (недоумённо). Ты хто? Адвохкат?

Секретарь (шепчет на ухо).

Судья (удивлённо). Ты глянь…

Новый русский. Так он ещё и склеротик!

Чорт де знает кто. Избирательный склероз - удивительная мимикрия судейских чиновников. В бытность мою в басманном суде….

Судья (гневно). Ты ета… того… Здеся тебе, понимаешь, не там (указующий перст вниз). Здеся тебе, понимаешь… (многозначительно поднимает палец вверх) вот! (Успокаивается, зевает). Распустились, понимаешь, НКВД, понимаешь, на них нет. (Что-то бормочет недовольно под нос, зевая, засыпает)

Чорт де знает кто (новому русскому). А судья-то наш не прост, помяни моё слово, ох и не прост! Тёмная лошадка в светлом царстве, ставлю освященный крест против деревянного рубля.

Чичиков. У меня была трудная жизнь. Из чистоты и приличного положения я опустился в грязь. Снова лишения, но я не потерял надежды разбогатеть. Я принуждён был заняться делами как доверенное лицо. И когда я хлопотал о заложении в опекунский совет нескольких сот крестьян, то вдруг обнаружил, что мертвые души до следующей ревизии числятся как живые. И меня осенила мысль скупать мёртвые души. О как много я поездил по разным уголкам нашего государства. Но авантюра моя опять провалилась.

Обвинитель. Пока правосудие спит…

Чорт де знает кто. А это её естественное состояние…

Обвинитель. …Я предлагаю закончить со следствием и перейти к прениям. Буду краток. За совокупность совершённых преступлений я требую приговорить подсудимого к высшей мере социальной защиты…

Защитник (громко). О Боже!

Судья (просыпаясь). Что?! Где?! Кто меня звал?! (Посмотрел на скамью защитников, потом на скамью обвинителей. Снял шапку-ушанку). А-а, это вы? Как нарушать все Мои заповеди оптом и в розницу, так вы первые, а как Страшный Суд, так сразу «Боже, помоги, Ты милосерден». Не помогу. Nemo misericordiam consequi dignus est, qui neminem miseretur. Ибо не недостойны вы милосердия.

Чорт де знает кто. Браво. А как быть с Чичиковым?

Судья (задумался). Может, к себе возьмёшь?

Чорт де знает кто (весело). У меня всё забито. Все девять кругов. Полный аншлаг! Даже этого взять не могу (указывает на Нового русского). А за ним грехов целый воз и огромная тележка.

Судья. Вот тебе и Dura lex, sed lex. А вы изволили толковать о презумпции невиновности.

Чорт де знает кто (вкрадчиво). А призови его к себе. У вас, слышал, нехватка кадров, дефицит праведников (ехидно), зарослась, говорят, народная тропа к Свету.

Судья (смущённо). Может закончим полемику…

Новый русский. Надо говорить: «Харе бакланить»

Судья. Харе бакланить! Я базарить буду!

Новый русский (восхищённо). Наш человек!

Судья. И времени у меня в обрез. Николай Васильевич ждёт. Надо обсудить второй том «Мёртвых душ».

Чорт де знает кто. Он же его сжёг!

Судья. Сам говорил: «Рукописи не горят». Или врёт молва?

Чорт де знает кто. Уважаю. Уел.

Судья (надевает шапку ушанку и снова превращается в недалёкого чиновника). Ета… Суд под председательством меня постановляет: (читает с трудом) Чичикова Павла Ивановича… в скобках гоголевского… ввиду отсутствия присутствия местов… во всех кругах из-за большого количества чичиковых в обчестве приговаривает: Чичикова оставить в без-вре-ме-ни-и до полного искоренения чичиковщины.

Чорт де знает кто. То есть навечно?

Судья. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Суд имени Меня под председательством Меня считаю закрытым (стучит молотком).

(Все, кроме Чорт де знает кого, расходятся)

Чорт де знает кто (к зрителям). То есть навечно? Вы как думаете? 

Занавес